«Жалостливая дура, по глупости прикрывающая всем спины, здесь только одна», — ворчливо выдала бесовка.
Но Тэйра почему-то была твердо уверена, что это не так. Просто другие успешнее изображают черствость и невозмутимость. Ведь, если рассудить трезво, Иден прав: помочь паладину и вознице может разве что… Бог.
Однако, пока все целенаправленно неслись вперед и ни на что не отвлекались, образница нет-нет да и бросала взгляд назад, мысленно оправдываясь тем, что могут напасть со спины. Уж она-то довольно хорошо видела в темноте благодаря заинтересованной в нормальном продвижении бесовке. Пусть не идеально, в сине-серых тонах, но различала и ветки, и стволы, и копошащегося под кустом ежа… Хотя непривычное окружение и ее заставляло нервничать. Если в городе по ночам она ощущала себя уверенной хищницей, то тут… Тут были свои хищники, и этот лесок — их территория. Звуки, тени, запахи — все иное. Неизменными атрибутами оставались разве что темное небо с редкой россыпью звезд и луна. Луна?! Она же была справа, когда группа удалялась от дилижанса! Так почему теперь тусклый желтоватый диск оказался где-то позади?
«Не нравится мне это, — поддакнула бесовка. — Я не помню, чтобы мы где-нибудь сворачивали».
«Развилок точно не было, — подтвердила Тэйра. — Может, просто дорога изгибается по плавной дуге?»
«Меня сейчас больше интересует другое».
«Что?»
«Где, демоны возьми, огни постоялого двора?! По моим ощущениям, мы уже почти час идем».
«Ой! Теперь это волнует и меня», — занервничала Тэйра. Ведь времени до полуночи оставалось все меньше, и при этом амулетов у ее спутников не было. А если бы и были, то на открытом пространстве они все равно бесполезны. Почему-то за множество лет личной защиты от одержимых никто так и не придумал. Разве что кресты издревле были известным средством, но и те — только в руках паладинов. Однако до сих пор никто не знал, почему нечисть боится этих символов, церковники туманно объясняли это какой-то связью с другими мирами. Проще говоря — и сами точно не знали, но не брезговали использовать.
Обдумав ситуацию, образница даже за свою жизнь перестала переживать. Нападет виверна или иной хищник — это пока неизвестно, много шансов на то, что пронесет, но вот бесовка, оказавшаяся после полуночи в окружении людей, точно своего не упустит! Или с ней можно договориться?
«Я ничего обещать не могу, — фыркнула темная сущность. — Я эти приступы не контролирую».
«Приступы агрессии?»
«Ну-у… э-э… — заканючила нечисть. — Наверное, можно назвать и так. Хотя у меня в памяти всплывает слово „озарение“».
«Других почему-то озаряют умные мысли, а тебя — мысль убить кого-нибудь», — язвительно прокомментировала Тэйра.
«Ничего ты не понимаешь».
«Где уж мне!»
— У меня такое ощущение, что мы уже три часа идем по этой дороге, — тихо подала голос Эстер, словно темная сущность образницы и ей сумела нашептать свои подозрения. — Постоялый двор должен был показаться давным-давно. Даже если он не освещен, мы не могли его пропустить, с обоих боков никакого просвета между деревьями не наблюдалось.
— Мы умрем? — жалобно всхлипнула юная девушка и обеими руками вцепилась в Идена.
— Без паники, все будет хорошо, — четко проговаривая каждое слово, попытался убедить окружающих сыскарь и с раздражением постарался разжать чужие пальцы. Испуганная кокетка висела на нем якорем и мешала нормально двигаться.
— Это плутальщик, — прошептала Кара. — Мы нарвались на расшалившегося плутальщика.
— И что надо делать, чтобы он от нас отстал? — поинтересовался Иден, настороженно оглядевшись по сторонам, будто надеялся заметить вредную и в обычных условиях не слишком опасную нечисть. Очевидно, мужчине тоже раньше не доводилось сталкиваться с такой напастью.
— Паладин нужен, — мрачно буркнула Кара. — Если бы он прочитал рядом молитву…
— А менее дефицитное средство? Паладин у нас был один — и тот сгинул, если ты заметила.
— Это мы, наверное, на его взгляд, сгинули на абсолютно прямой дороге, — тяжело вздохнула блондинка и нервно потеребила кончик переброшенной на грудь растрепавшейся косы.
— Без пререканий! Короче. Что еще способно помочь?
— Петушиный крик или наступление полдня.
— А сталь? Заклинание какое-нибудь? Народные средства?
— Против кого ты собираешься сражаться? Плутальщик может замаскироваться под любой листик или сучок, — раздраженно ответила Кара. — Из народных же средств… У тебя случайно лапти в кармане не завалялись, чтобы можно было поменять левый и правый местами?
— Издеваешься? А ботинки не подойдут?
— Нет.
— Эх. Привередливая нынче нечисть пошла, — расстроился Иден. — Лапти сейчас не каждый крестьянин носит. Раритет.
— Почему ты так спокоен? — всхлипнула Ариана. — Что нам делать?
— Искать защищенную буреломами полянку и ложиться спать. Мне абсолютно ясно, что высматривать постоялый двор в темноте под надзором плутальщика бесполезно. А на этой дороге мы как на ладони для любой нечисти и зверья, даже спиной прислониться не к чему.
— Надо углубиться в лес, — предложила Эстер.
— Веди, — согласился Иден, ни с кем больше не посоветовавшись. Не спрашивать же ему всхлипывающих от страха, прижавшихся к нему и явно ничего не соображающих попутчиц из дилижанса? А для своих, из департамента, он и так являлся командиром, им не пристало спорить.
Тэйра и не пыталась. Она лихорадочно думала, как ей спасти коллег… от себя. Сдаться и дать себя связать? Бесполезно. Кандалов у них с собой нет, а веревка из обрывков одежды вряд ли способна остановить одержимую. Дать себя убить? Это только в том случае, если кто-то недрогнувшей рукой буквально разрубит ее на части. Но, представив, как подобное должно происходить, девушка передернулась. Если бы меч был в руках незнакомого человека… А так она испытывала почти физическую боль при мысли, что убийцей станет Эстер… или Иден… сердце сдавливало, будто тисками. Оставалось одно — незаметно скрыться в чаще, когда все будут обустраиваться в безопасном месте, и постараться убраться подальше. В идеале — заблудиться и вообще потерять всяческую ориентацию в пространстве. И в этом, скорее всего, плутальщик окажет незаменимую помощь, сам того не подозревая. Однако выберется ли она когда-нибудь из чащи… Эх! Все равно шансов больше, чем в случае, если она откровенно признается попутчикам о своей второй ипостаси. Как бы коллеги к ней ни относились, они вынуждены будут защищаться. А в случае с бесоватой лучшая защита — это нападение всем скопом, пока она не вошла в силу.